Город утраченных иллюзий ч.1
Когда в 1506 году пятидесятичетырехлетний Леонардо был признан в Милан Шарлем д'Амбуазом, французским вице-королем, никаких упоминаний о заданиях со стороны самого д'Амбуаза или Людовика XII уже не было. Оба относились к Леонардо с большим почтением, возможно, они просто считали, что его присутствие украсит миланский двор. Конечно, у них не было ни малейшего желания отослать Леонардо обратно во Флоренцию после трехмесячного срока, оговоренного флорентийским Советом десяти. Когда Совет все же потребовал его возвращения, напомнив, что он должен выполнить обязательства касательно «Битвы при Aнгиари», Людовик сам ответил Совету. Находясь в своей столице по другую сторону Альп, где он готовился к новому набегу на Италию, он вызвал к себе флорентийского посла и сказал: «Напиши Совету, что я желаю извлечь пользу из службы маэстро Леонардо здесь... так как хочу иметь несколько его работ, и проследи, чтобы Совет дозволил ему приступить к выполнению немедленно и повелел оставаться в Милане до тех пор, пока я туда не приеду. Напиши, чтобы это произвело впечатление, сделай это как можно скорее и дай мне взглянуть на письмо». Посол поступил, как ему было приказано, после чего Леонардо был освобожден от обязательств перед Флоренцией и позднее смог даже посетить ее безо всяких препятствий со стороны Совета.Подробнее... Недосягаемая высота ч.3
Вопрос, почему Леонардо (чью мягкость Вазари настойчиво подчеркивает) связал свою судьбу с Борджиа, относится к числу тех, которые лучше обсуждать вместе с вопросом о его характере. Однако без краткой справки о Макиавелли — одной из самых великих фигур в окружении Леонардо — в данном контексте обойтись трудно. Его «Государь», который многим кажется учебником безнравственности и который стал причиной того, что его имя сделалось синонимом вероломства, на самом деле был написан из идеальных побуждений. «Макиавеллизм» существовал в Италии задолго до того, как родился Макиавелли. Просто Макиавелли внимательно изучил прошлое, огляделся по сторонам, ознакомился с царящей вокруг атмосферой и задался вопросом: как можно процветать в таких условиях? Итальянцы в те времена, и задолго до них, и еще долго после них, представляли собой не нацию, а, как пишет Макиавелли, «были более порабощены, чем евреи, более попраны, чем персы, Подробнее... |
Недосягаемая высота ч.2
К возвратившемуся во Флоренцию мастеру относились с почтением Монахи-сервиты из монастыря Благовещения заказали ему алтарную картину и предоставили помещение в своем монастыре, куда Леонардо вместе со своим окружением, включая молодого Салаино, вскоре и переехал. Если бы речь шла об обыкновенном художнике, монахи должны были бы предельно точно оговорить свой заказ: во времена Возрождения художник редко принимался за картину по собственному усмотрению — потом он мог оказаться перед необходимостью искать для нее покупателя. Гораздо чаще он ожидал, что ему объяснят, каким должны быть сюжет, размер и форма будущей картины. Леонардо же разрабатывал сюжет совершенно самостоятельно. Он начал заниматься этим задолго до того, как сервиты обратились к нему: испытывая благоговение перед мастером, они вполне удовлетворились предоставлением ему полной свободы. Над темой Мадонны с младенцем и ее матерью, святой Анной, Леонардо трудился с перерывами почти пятнадцать лет. Его последним обращением к этой теме Подробнее... Недосягаемая высота ч.1
Краткий, безличный комментарий Леонардо, относящийся к падению Милана, который целых восемнадцать лет был его домом, может показаться обескураживающе равнодушным, однако Леонардо всего лишь констатировал то, что случилось. Как многие одинокие люди, к тому же гении, Леонардо не испытывал привязанности к какому-либо политическому режиму или к месту: его национальность была внутри него самого. Конец правления герцогов Сфорца означал для него лишь то, что он должен искать себе нового покровителя и к этому нужно приложить определенные усилия. Но к 1499 году создатель «Коня» и «Тайной вечери» уже завоевал себе славу, и это избавляло его от необходимости ходить и просить.Подробнее... |